Новый мост через Оку — словно огромная легкая стрела. Город надвигается навстречу, сбрасывает сиреневую мглу. Зеленеют липы и клены, серебрятся тополя. Гладкий асфальт — как река на утренней заре. Он лег на рязанские улицы около трех десятилетий назад. Ребятишки тогда, не решаясь наступать, приседали на корточки, осторожно трогали его руками. В сорок девятом впервые появились на улицах троллейбусы. И стар и млад — каждый стремился хоть разок прокатиться по первому троллейбусному маршруту.
Теперь об этом вспоминают только старожилы. Рязань стремительно растет, ширится, ежегодно жилая площадь города увеличивается на четверть миллиона квадратных метров.
— Представляете, дом серый, шершавый. А мы беремся — и засиял! У нас интересная работа. Страшно интерессная! — так говорила Таня Горлина, комсорг прославленной на всю Рязань бригады маляров Героя Социалистического Труда Анны Ивановны Илларионовой.
Выступала Таня на вечере интересных встреч в одном из профессиональных училищ.
— А поедем, покажи нам ваши дома! — крикнул ей кто-то из зала, а Таня рассмеялась:
— Да чтобы все их посмотреть, целый день нужен, а то и больше! Наши дома и на Московском шоссе и на Куйбышевском. И на Первомайском проспекте, и на Гагарина, и на Есенинской, и на Циолковского… Мы и драмтеатр отделывали, и горисполком, и Дворец культуры профсоюзов, и «Книжный мир», и радиотехнический институт. А заводов о сколько, общежитий… И цирк — тоже мы. Совсем недавно музыкальное училище сдали с отличной оценкой. Видели его? И все время хочется сделать что-нибудь особенное.— Таня замолчала на секунду и доверительно добавила: — Знаете, а мы приходим смотреть, как в наши дома въезжают новоселы,
Шумят, мебель таскают, разгоряченные, о озабоченные. И вдруг кто-нибудь скажет: «Осторожно, осторожно, как бы стенку не покорябать!» Для нас в этом «осторожно» — самая лучшая похвала! …Я нажимаю кнопку звонка у двери квартиры знаменитого бригадира отделочников СУ-24 треста «Рязаньжилстрой» Анны Ивановны Илларионовой. Выходит женщина средних лет. Спокойное лицо, внимательные, приветливые глаза.
— Проходите, пожалуйста.
В комнате много книг. На светлых стенах две тонкие, почти прозрачные по краскам акварели. Пышные бегонии на бирюзовых подставках у окна подчеркнуты воздушностью тюлевых занавесок. На столе в хрустальной вазе — цветы.
«Красиво»,— подумала я и вдруг увидела за стеклом книжного шкафа фотографию: хозяйка дома рядом с Долорес Ибаррури. Стоят как подруги, ласково обнявшись за плечи.
Анна Ивановна перехватила мой о взгляд.
— Это мы в Кремле в дни работы Двадцать первого съезда партии. Долорес подошла ко мне: «Звезда Героя?» — говорит и вопросительно смотрит. Я отвечаю: «Маляр я, строитель, строю дома». «А это?» Она указала на алый флажок, приколотый рядом с Золотой Звездой. «Да, я депутат своей республики — РСФСР…» Она обняла меня, глаза горят: «Женщина! Герой труда! Государственный деятель! Прекрасно жить в такой стране!»
— А еще приходилось вам видеться с ней?
— Приходилось. И не раз, снова в Кремле.
В шкафу рядом с этой памятной фотографией стоит еще одна: шесть девушек, почти погодки. Показалось, что они чем-то друг на друга похожи, словно дети в одной большой семье. Взгляд Анны Ивановны задержался на фотографии с какой-то мягкой грустью.
— Поразъехались все,— вздохнула она.— Скучаю очень. Вот, письма пишут.— И протянула мне конверт.
«Милая мамочка, здравствуй! Сколько было радости, когда получила от тебя письмо. Прочитала его не один раз, и сразу на душе стало легко, будто поговорила с тобой. Я все вспоминаю, как хорошо мы жили, как весело работали вместе… Как твое здоровье? Береги себя, родненькая моя. Привет от мамы».
— Свекровь кланяется? — понимающе заметила я.
— Да нет, ее родная мать. Но и мне она тоже дочка. Так получилось. Здесь в этой квартире и жила… Да что говорить, шестеро у меня их, таких дочерей.
Родом Анна Ивановна из-под Воронежа, из села Осетровка. Ее родители — Матрена Уварьевна и Иван Иванович — всю жизнь трудились на земле. Отец одним из первых вступил в колхоз. Стал членом партии в 1935 году, руководил полеводческой бригадой почти сорок лет.
Целыми днями, пока мать и отец в поле, маленькая Аня строила домики из камешков и глины, возводила запруды и мосты. Мать удивлялась: ведь не мальчишка, ей бы в куклы играть. А отец посмеивался: подрастет и перестанет забавляться, к себе в бригаду возьму.
Так и случилось. В четырнадцать лет она села на трактор и с первого до последнего дня войны не сходила с него. Дневала и ночевала то в поле, то в ремонтной мастерской.
А после войны пошла на стройку — восстанавливать разрушенные города, фабрики, заводы. Работала маляром на «Уралмаше», потом в тресте «Донгазстрой», в Новочеркасске на строительстве первого послевоенного нефтехимического завода. Там выдвинули ее в бригадиры.
На этой стройке и появилась у нее первая названная дочка — Маша.
Увидела она Машу в чужой бригаде, бледную, худенькую… Спросила: откуда такая? Ответили: сирота, детдомовка, шестнадцать, а росточком не вышла.
«Куда ей кирпичи таскать,— думала Анна Ивановна,— слабенькая она. Подкормить бы ее надо, да и специальность дать в руки…»
Как-то за обедом дома вспомнила о девчонке и так расстроилась, что даже есть перестала.
— Ты чего это? — спросил муж.
— О Маше все думаю… Давай возьмем!
— Как это возьмем?
— А в дочки.
Уговорила мужа и привела девушку к себе. Одела ее, обула, отогрела. Стала пораньше подниматься, чтобы успеть пирог к завтраку испечь, побаловать Машеньку. Гулять ее прогоняла, чтобы свежим воздухом дышала. За книги усаживала. И Маша поздоровела, прямо-таки расцвела. Получила разряд штукатура-маляра и на работе впереди многих пошла. Но больше всего не успехами своими гордилась, а названной матерью, вернувшей ей дом, семью, отнятые войной.
Как говорится, лиха беда — начало.
Однажды попросилась к Анне Ивановне в бригаду девушка-разнорабочая: «Возьмите маляром!» Бригадир передала ей свою кисть: попробуй, дескать, а я посмотрю. Та сделала мазок, потом другой, прошлась по стене широкой ровной полосой. Щеки зарозовели. А у Анны Ивановны к ней мигом сердце повернулось: своя девчонка, рабочая косточка, сразу видно. Оставила в бригаде.
Стала расспрашивать, кто у нее дома есть, с кем живет. «Никого у меня нет,— ответила та. — Отец с войны не пришел, а мама три года назад померла…» Вот так и получилось, что вслед за первой вошла в дом бригадира вторая дочка. Рая.
В 1954 году Анна Ивановна почти со всей своею бригадой опять переехала — на этот раз в Рязань, на строительство нефтеперерабатывающего завода, Всесоюзную ударную комсомольскую стройку. Перед самым отъездом к ней домой прибежала курчавая курносенькая девушка, маляр из другой бригады.
Плачет: «Возьмите с собой! Я буду стараться изо всех сил!» «Да ведь нашу-то бригаду переводом берут, а ты как?» — развела руками Анна Ивановна. «Как угодно. Я вмиг рассчитаюсь здесь, только вы согласитесь…» «А дома?» «Что дома-то?.. Отец пьет, а парень… Парень…» — Она не договорила.
«Что делать? — думала Анна Ивановна.— Не оставаться же ей здесь, одинокой такой…»
Вскоре «дочек» стало пятеро. Жили в Рязани все вместе — семьей в общежитии. И работали все вместе в одной бригаде.
В 1956 году Анна Ивановна приехала в отпуск в родное село. В первый же день, как самое святое, показала отцу свой новенький партийный билет. «Молодец, Анюта,— сказал он.— В партии нашей такое прибавление, как ты, не лишнее. Работаешь честно и по совести.
Рад за тебя. Да и в семье живешь по совести. Молодец… А знаешь что, дочка, взяла бы ты с собой соседскую девчонку, Маню Шебуняеву. Учиться ей хочется».
Анна Ивановна стала приглядываться к Мане. Худенькая девочка-подросток окончила седьмой класс. А дома больная мать действительно не могла помочь дочке продолжать учебу.
— Отпустите девочку со мной,— попросила Анна Ивановна Манину мать.— Помогу ей, будет учиться.
— Или своих забот у тебя мало,— устало ответила женщина.— Чужие-то собираешь…— Но дочку все же отпустила.
Девять лет, пока не вышла замуж, жила Маня у Анны Ивановны. Училась в школе, а получила паспорт, тоже в бригаду пошла.
…Новоселье они справляли в новом, ими же отделанном доме. Всех шестерых девушек взяла Анна Ивановна с собой, в свою новую квартиру, ни одну не оставила в общежитии. Жили дружно и весело. Всех повыдавала замуж. А потом разъехались кто куда.
В Рязани бригада сразу пополнилась: пришли в нее восемнадцать комсомолок. А через два года коллектив вырос в три раза. Обучение велось бригадным способом: у Марии Барышенской, у Марии Гагауз, у Марии Малыгиной, у Григория Никонова да и у самой Анны Ивановны по трое новичков. Помогали осваивать профессию и словом и делом.
А больше всего — собственным примером.
Юное пополнение быстро усвоило сложившиеся традиции, прониклось гордостью за свою бригаду. И вскоре стали поговаривать в городе, что новаторство, четкая организация труда сделали бригаду Илларионовой показательной школой мастерства.
На пятом году пребывания в Рязани их коллектив стал бригадой коммунистического труда. А 9 августа 1958 года Анне Ивановне Илларионовой было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
Ее девчонки — они тогда еще все были при ней — радовались и гордились, как никто другой. Украсили дом цветами, накрыли праздничный стол. Сколько было в тот день веселья, сколько песен!
А потом новая радость — высокое доверие и честь: коммунисты избрали Илларионову делегатом на XXI съезд партии.
Накануне отъезда она не спала всю ночь. Думала о матери с отцом и смотрела на их фотографию. «Спасибо вам, что вырастили не лентяйкой, не белоручкой, что научили жить по совести». В Москву ее провожали и дочки и другие товарищи по бригаде — толпа смеющихся, взволнованных девчат. «Ты нам пиши каждый день,— просили они.— Одних газет нам мало. Пиши! А за бригаду не беспокойся. Мы так работать будем — ахнешь, когда приедешь. Спасибо скажешь!»
Анна Ивановна Илларионова — делегат четырех партийных съездов. Документы съездов, мандаты, блокноты, бережно хранимые ею, рассказывают о том, какое участие принимала она в решении важнейших вопросов современности, жизни партии, народа, напоминают о волнующих встречах в Кремле.
А после съезда — отчеты в партийной организации и многочисленные выступления перед земляками.
Когда Анна Ивановна возвратилась домой с XXIV съезда партии и стала разъяснять смысл его решений на рабочих собраниях, ей не приходилось искать слова: все задуманное съездом было тесно связано с ее жизнью, с жизнью дорогих ей людей. «Своими руками восстанавливала я фабрики и заводы, разрушенные войной,— сказала она,— потому, голосуя на съезде за Программу мира, голосовала за счастье мирного труда, за право народов жить без войн, без тревоги за будущее детей».
Слушая увлеченный рассказ Анны Ивановны о съезде, о том, как в Рязани выполняется программа девятой пятилетки, какие изменения произошли за последние годы в жизни людей, глядя на ее натруженные, крепкие руки, я думала о том, как высоко подняла трудящегося человека Советская власть.
История народов знала революционный героизм, патриотический героизм, но она не знала и не могла знать до Великого Октября о том, что такое героизм трудовой. Он рожден новым строем, поднявшим к творческой активности, к сознательному участию в экономическом и духовном росте страны миллионы людей. Анна Ивановна Илларионова — одна из них: маляр, депутат Рязанского городского Совета, героиня труда.
«Только с душой надо трудиться, иначе ничего толкового не получится»,— всегда говорил ей отец. Через всю жизнь пронесла она этот завет. И так же бережно передает его молодым. Даже новички, недавние выпускники ГПТУ, поработав в бригаде Илларионовой три-четыре месяца, могут убедительно растолковать, из чего складывается успех.
«Каждый день работай так, будто сдаешь главный экзамен на всю жизнь. Думай не только о том, что надо выполнить дело, думай о том, как его выполнить самым лучшим образом…»
Юным строителям запомнился один из весенних дней, когда на открытом партийном собрании вся бригада обсуждала вопрос о том, с какими трудовыми достижениями они должны прийти к XXV съезду Коммунистической партии.
— Наш план этого года—155 тысяч квадратных метров полезной площади, а если подумать, прикинуть — сделаем больше,— говорила тогда Анна Ивановна Илларионова.
В тот день бригада решила дать к 25 декабря сверх плана 8 тысяч квадратных метров при отличной отделке.
Двери ее дома открыты для всех.
Приходят люди с радостями, с заботами, с горем. Анна Ивановна радуется, когда может помочь разрешить конфликт на работе, в семье, вернуть человеку уверенность, душевный покой. Случается и так, что изменить ничего нельзя. Но и тогда она умеет убедить, успокоить, внушить уважение к закону, его справедливости. И люди отвечают своему депутату, коммунистке огромным уважением, любовью, признанием ее общественных и
трудовых заслуг. Потому что Илларионова не просто строит дома, она строит новую жизнь.
Э. СТЕПНОВА г. Рязань.
Работница № 08 август 1975 г.
Post Views: 17
Похожее
|