Так, не торопись, локти жестче держи. Крути трубку осторожно, не медленно и не быстро. Стекло
расплавилось, видишь? Тяни понемножку…—Татьяна Афанасьевна Базанова, мастер стеклодувного отделения, стоит рядом и внимательно следит за каждым моим жестом. Вот так и учеников наставляет, тех, у кого опыта маловато, кому подсказать требуется.
В «ученицы» я сама напросилась. Понаблюдала за работой стеклодувов, и мелькнуло: ничего тут сложного, наверное, нет, так со стороны легко и просто все выглядело. Расплавил стеклянную трубку на пламени горелки, растянул в тонкую нить податливое стекло, дунул разок — и, словно мыльный пузырь, шар прозрачный… Так, да не так. Это у них, асов, расплавленное стекло послушное, а у меня утекает куда-то, так и хочется руками подхватить, подправить. Нельзя, раскаленное. И вышел мой шар каким-то продолговатым, стеклянная масса осела, повисла…
— Ничего, — успокаивает Татьяна Афанасьевна,— попробуй еще. Только постепенно дуй, осторожно. Стекло чувствовать надо, рукой чувствовать, хоть и дотронуться нельзя. На то и называется операция — ручная выдувка…
Но вот выдули бокастые, прозрачные шары в отделении ручной выдувки. Это хоть и немалая, но все же только часть продукции завода. Еще есть выдувка формовая — какую форму поставят, такой и получится игрушка: Дед Мороз, ребристая шишка, задорный еж.
В отделении механической выдувки на полуавтоматах «работают» игрушки, которые, пожалуй, знают все,— набор «Малютка». Их делает только Московский завод елочных украшений, и больше никто. Правда, сейчас, когда горячие стеклянные шарики, прошедшие через пламя пяти горелок, так и сыплются в лоток, эти малютки еще совсем не похожи на «Малютку»: прозрачные, нераскрашенные, их так и называют — «гольё»; это потом покроют их краской, нанесут рисунок, и перед Новым годом такими игрушками украсят маленькую елку.
Из отделений ручной и механической выдувки прозрачные шары, большие и маленькие, верхушки, деды-морозы, фигурки зверей поступают в отделение вакуумной металлизации.
Уж что там происходит, в этой большой закрытой емкости, доподлинно знают одни специалисты. Но только через двадцать минут игрушки уже не прозрачные, а серебристые. Как раз такой фон и нужен, чтобы переливались они всеми цветами радуги.
— Мы выпускаем около двухсот наименований изделий,— рассказывает начальник ОТК завода Любовь Михайловна Мозжухина.— Почти половина нашей продукции идет с государственным Знаком качества. Очень важно хорошо выдуть игрушку или сформовать на полуавтомате, ровно покрыть слоем алюминия.
Но последние штрихи наносятся в отделении разрисовки. Здесь образ игрушки создается, осуществляется то, что задумали художники.
На минуту захотелось закрыть глаза, так много было тут красок! От мягких пастельных тонов до ярких, броских, буйных. Вот шары «Жар-птица», роспись на них мягкая, кистевая. А вот кони скачут во весь опор, только гривы по ветру вьются: шар сделан трафаретной росписью, и автор этой методики — Юрий Борисович Макеев, главный художник завода. А вот и будущий набор «Морозко»: рядками лежат суровые «мачехи», скромные «падчерицы», балованные «родные дочки»…
— Каждый год у нас на заводе проходит конкурс на лучшее изделие,— говорит Юрий Борисович Макеев. — Очень строго рассматривает конкурсные работы заводской художественный совет. Лучшие мы ставим на поток.
Пока шел разговор, я обратила внимание на молодую разрисовщицу. Мягкие мазки, неторопливые движения, шар за шаром, жар-птица за жар-птицей. А чуть в стороне, рядом, красный шар с черной точкой в центре.
— Что это?
— Яблоко,—ответила Катя Кирдей. — Хочу, чтоб получилось, как настоящее. А в отверстие, куда мы для нитки металлическую петлю с колпачком вставляем, хочу листья зеленые из бумаги прикрепить.
Вид у игрушки и сейчас вполне настоящий. Может, скоро и Катино яблоко предстанет перед художественным советом, а там, глядишь, и на елке «вырастет»?
— Не так-то это просто, — замечает Ю. Б. Макеев. — От замысла и даже от эталона, изготовленного художниками, до массового тиража у игрушки длинный путь. Несколько художественных советов — наш, заводской, Министерства просвещения РСФСР, «Роспромигрушки» — пройдет она. Но и это не весь путь.
Игрушку должны посмотреть представители торговли. И непременный арбитр — санэпидемстанция, там игрушки придирчиво проверяют: красители должны быть безвредными.
На заводе изготавливают игрушки не только из стекла. Для больших, уличных елок делаются игрушки из лавсановой пленки — тоже красочные, объемные. Тут уж запрет организаторов: «из стекла никак нельзя» — налетит ветер, и посыплются с высоты осколки… Но зато на елке в Кремле или в Колонном зале Дома союзов вы игрушек из пленки ни за что не увидите — тут уж запрет пожарников: «из пленки никак нельзя…».
На скольких же елках московские игрушки?
Никто, конечно, этого не подсчитывал. Но знают на заводе, что в новогоднюю ночь их игрушки порадуют жителей многих городов России.
Сейчас уже почти забыта пословица: «Это ему не работа, а игрушка», — значит, забава, легкое дело. Но если перефразировать старую пословицу в нашем новогоднем репортаже, то получится, наверное, так: «Игрушка — это работа».
Т.Виркунен

Работница № 12 декабрь 1983 г.